Сорванные цветы - Страница 52

Около двух часов ночи они вышли из ресторана и в нерешительности застыли около автомобиля. Все трое тупо осматривали машину, словно видели ее впервые.

Девочки не могли стоять ровно, они подпирали с обоих боков Леонида, а он тяжело висел на их плечах.

– Главный вопрос. Кто будет вести? – с трудом выговорил Леонид. – Вести иль не вести, вот в чем вопрос.

– Катерина пьяная в стельку, – скептически заметила Орыся. – Значит, снова я.

Они еще немного постояли.

– Поедем тихонечко. Ти-хо-неч-ко. И не по проспекту, а партизанскими тропами, с выключенными фарами... – вымолвил Леня и бессильно уронил голову на грудь.

– Тропы – это стилистические средства языка, – заплетающимся языком произнесла Катя, – синекдоха, эпифора...

– Угу, – кивнула Орыся, – а еще – тропы. По ним партизаны ходят с автоматами. На цыпочках. – Она глупо хихикнула и качнулась. – Я сажусь за руль!

Через четыре километра, на которых Орыся выжимала из автомобиля максимально возможную скорость («Отстаньте от меня!! – кричала она, нетерпеливо дергая плечом. – Я еду очень тихо, отвяжитесь!!»), их остановил гаишник.

Орыся дала задний ход, едва не придавила доблестного постового, вышла из автомобиля, стекла которого запотели до нулевой видимости, прекрасная, растрепанная, в шубе нараспашку, в декольтированном платье и сверкающих поддельных бриллиантах, прислонилась к боку «Вольво» и застыла с пьяной, счастливой улыбкой на губах. Гаишник заглянул внутрь, увидел Леонида, обхватившего голову руками и с горестным мычанием пытающегося пробить ею бардачок, и Катерину на заднем сиденье – тоже полуголую и в мехах.

– Только не надо совершать необдуманных поступков, командир! – застонал Леня. – Мы просто справляли Новый год! Посмотри, какие девочки! Пойми меня правильно, друг!

Гаишник открыл заднюю дверцу и впихнул туда улыбающуюся Орысю. А сам сел за руль.

– Какой хороший милиционер нам попался, – говорила Катерина, облаченная в Орысину пижаму, лежа на Орысиной кровати. – Довез нас до дому и даже штрафа не взял! Как сладко засыпать после шампанского...

– Наивная ты, Катя! Видела бы, какую пачку денег сунул ему Ленька! Вот так все доллары и разлетаются по чужим карманам... – пробормотала Орыся, засыпая.

Андрей Пряжников справлял старый Новый год с соседкой по лестничной площадке Софьей Викентьевной.

Софье Викентьевне было 79 лет. Она сидела за праздничным столом в алом мохеровом свитере. Оттенок губной помады идеально соответствовал цвету пряжи, глаза были слегка подведены перламутровым карандашом «Эсте Лаудер». Софья Викентьевна болтала в воздухе ногой, а в руке держала хрустальный фужер с шампанским. В телевизоре мальчик с монгольскими скулами и в ярком пиджаке выводил с хрипотцой: «Не верь мне, милая, не верь...», и плечи Софьи Викентьевны двигались в такт мелодии. Ей с трудом удавалось усидеть на месте.

В этом году Софье Викентьевне исполнялось восемьдесят, но ей постоянно приходилось напоминать себе об этом. Резво взобравшись на табуретку, чтобы открыть форточку, она мысленно укоряла себя: «Сонечка, ты непозволительно шустра. До неприличия!» – но ничего не могла с собой поделать. В ней было заложено энергии, здоровья и оптимизма на пятерых, и Софья Викентьевна часто думала о тех несчастных, которые не получили своей доли жизнелюбия: если природа израсходовала на Сонечку пятикратную норму, то кому-то не досталось ничего. Пусть лицо напоминало гофрированную бумагу, а волосы стали совсем седыми – душа упорно рвалась в ночные клубы, дискотеки, на лыжню.

– Андрюша, когда мы будем танцевать?

– У меня не то настроение, Софья Викентьевна. Не для танцев.

– Жаль. А я просто не могу удержаться. Какая хорошая музыка, но я опять забыла название этой группы! Склероз!

– «Ту-анлимитед», – грустно подсказал Андрей.

– Точно! Прекрасная танцевальная музыка.

Андрею действительно было не до танцев. Прошло две недели, как полковник Скворцов вручил ему комплект трупов и мифического маньяка-убийцу, а он еще ни на йоту не приблизился к разгадке. Он начинал сомневаться в своей компетентности, хотя за плечами было четыре откровенно безнадежных дела, раскрытых благодаря феноменальной везучести детектива и его оригинальному взгляду на вещи. Теперь Андрей зашел в тупик, а бездействие означало, что скоро может появиться новая жертва. Ждать, пока убийца ошибется? Но ошибка маньяка, равно как и его удача, означали одно – смерть очередной женщины.

Почему-то Андрею не давал покоя один факт – две из трех девушек были рыжеволосы. Их волосы были не каштановыми и не русыми с рыжеватым оттенком, а огненными, и это было необычно. Но третья жертва, продавщица из магазина «Изабель», была брюнетка. По какому же принципу он выбирает жертв? Или у него вообще нет никакого принципа?..

– Как она хороша, – щебетала тем временем Софья Викентьевна, накладывая в тарелку горку «Зимнего» салата. – И правильно, что она изменила цвет волос. – На экране телевизора энергично извивалась около микрофона певица. Тоже рыжая! – Мои волосы Андрюша, знаете ли, раньше были прямо-таки пламенными. Множество непослушных завитков, грива, водопад. Мужчины сходили с ума. А когда я еще надевала ярко-красный костюм! О, этот ярко-красный костюм! Отбоя от поклонников не было. Мужчины чутко реагируют на красный цвет – это как призыв, как флаг, зовущий на баррикады сексуальных боев. Обожаю этот цвет до сих пор, не подумайте, что я революционерка...

Андрей поднялся. Ему в голову пришла какая-то мысль.

– Извините, нужно срочно позвонить.